Вперед Арны Йегер всегда заходит запах.
Такое неприятное для бессмертной, которой в хороший день положено быть как можно незаметнее, качество, такой привычный спутник в повседневных ее хлопотах. Запах табака, терпкий и горьковатый, идет за ней неприятным шлейфом, пока она пересекает расстояние от своего «кабинета» до приемной высокого начальства. Куда ее вызвал полковник не знающий маху, которого Сильва держал как собаку, в доме которой построили до Великого Крушения. Все эти занимательные детские стишки отзывались в голове Арны вполне гулким эхом, но даже так она вполне отдавала себе отчет в том, что все это — лишь закономерная реакция ее психики на предстоящий разговор с начальством, фрейдовская соломка, призванная послужить розжигом для чего-то большего.

Дело было не в том, что доктору Йегер недоставало трудоспособности: бессмертные, которым нужно только одно топливо для поддержания жизнедеятельности, воистину находка для любой структуры, а для пост-капиталистического общества, от которого остался только термин в словаре, и вовсе клад. Арна с доступным ей профессиональным упорством делала ту работу, о которой ее просили, в доступной по материальной базе форме. Тут можно было даже порадоваться, ведь исследования Хранителя Кожи последних дней дали ей достаточно пищи к размышлению. Хоть эмпирический метод был крайне скуден, за ту неделю с небольшим, пока она вела объект 71, подвижки были. О чем она в доступной письменной форме уже излагала полковнику Вуду: а ознакомился ли он с отчетами или промеж бюрократической работы подзабыл — ее не касалось.
Вот такая мануфактура.

Дело было не в том, что начали высыхать кровавые родники: этому событию она не могла поспособствовать физически и даже теоритически. Конечно же, подходящие ввиду чрезвычайной ситуации меры некоторый процент населения Вейна явно воспринял без энтузиазма. Однако заниматься социологией или, что хуже, пустыми прогнозами без предоставленных отчетов и данных, основываясь на неподкрепленных догадках было не очень похоже на высшее руководство. Для связи между высшим звеном в лице главнокомандующего и низшим в лице научного сотрудника всегда был куратор и руководитель. За что Арна была вполне благодарна: в силу специфики профессии у нее довольно спорно получалось устанавливать доверительные личностные отношения.

Можно было выдвигать бесконечное количество гипотез, которые она сводит к простому итоговому множителю: зачем бы ее не вызвали «на ковер» — ничего потенциально хорошего это не предвещало. Нехитрая психологическая уловка делает свое дело: менее всего сейчас Арне хочется употреблять свои нервные и духовные силы на волнения. Это как минимум не профессионально.
Запах заходит вперед нее, сигнализирует появление ученой, но она вполне по-человечески ждет, пока приглушенный воздухом и плотной дверью голос, принадлежащий полковнику смолкнет, стучит, ждет разрешения открыть. Человеческие вещи и этика помогают своре живых трупов ощущать упорядоченность и покой: она не исключение из этого правила.

— Я вхожу, — она повторяет это снова, прежде чем зайти, оказавшись...
Нет, не в святой святых, но в комнате довольно важной, где она явно казалась максимально чуждым элементом. Будь сама доктор Йегер чуть менее толстокожей, возможно ее бы это напрягло;пока единственным действительно раздражающим фактором являлось лишь нерационально употребленное время: все же она не слишком привыкла ко всем этим экстренным собраниям.
Для присутствующих уже приготовлены места, поэтому с неудовольствием, присущим научному сотруднику, Арна устраивается с краю, заняв свободный стул. Вынимает руки из карманов белого халата: надо же дать понять собеседнику, что в руках ничего нет?
Втягивает носом воздух.

Вопрос «Чем обязана?» витает в воздухе и без лишнего вербального повторения, но Арна качает головой, переводя взгляд единственного здорового глаза на полковника и папку в его руках. Ах да.
— Прошу, прощения за опоздание, — она обращается уже к Сильве, — продолжайте.
«Не обращайте на меня внимания».

Отредактировано Arna Jaeger (08-05-2021 19:31:36)

- Госпожа Этингер, господин Сильва желает Вас видеть для экстренного совещания, - оттарабанил нарушитель ее спокойствия, опасливо дернувшись, когда сидящая за столом девушка подняла свой взгляд. Он мог поклясться, что зеленые глаза ярко сверкнули, как обычно показывали в мульфильмах, перед тем как хищник нападал на жертву. Значит, правая рука была в плохом настроении или он отвлек ее от того, во что она вникала. А вникала Мия в очередной рапорт, написанный так запутанно, что в пору было по этой галиматье снимать хоррор-детектив, причем хоррор состоял в количестве отвлечений от темы и сложных языковых конструкций.
"Вот что бывает, когда из поэта сделали оперативника. Из тридцати страниц ереси ценной информации от силы одна. И вроде неплохой вояка, но от этих рапортов стреляться хочется," - подавив вздох подумала Люмен.
- И во сколько собрание?
- В час.
Бессмертная перевела взгляд на часы. Без двух минут. Зная характер своей напарницы, врядли Сильва решил за пять минут уведомить ее, а значит...
- И где ты шлялся почти полчаса? - спокойно спросила Саломея, закрывая папку с рапортом, а затем медленно поднимаясь со своего места, - Я, конечно, девушка весьма... стремительная, но как по-твоему я должна на каблуках успеть за две минуты до кабинета главы? - ее голос был елейным, только это был самый опасный сигнал для всех. Бессмертная выдвинула ящик, взяла оттуда нужные бумаги, затем не торопясь надела свои тяжелые широкие золотые браслеты, что перекрывали манжеты ее черного платья (но были совершенно неудобными, если тебе требовалось что-либо писать), кольца. В отличие от мужчин, она не носила своих знаков отличия, поскольку все, кому нужно было, знали ее в лицо, а кто не знал - значит не нужно. Поэтому красивое черное платье, золотые украшения, черная папка с бумагами, которую заодно надо было отдать Захарису. Она явно не собиралась бегать, лишь легко и степенно ступала.
- Штрафное дежурство за халатность и два штрафных за то, что из-за тебя я вынуждена ходить быстрее, чем положено моему наряду. Вон,  - холодно и спокойно произнесла девушка. Пусть лучше ее боятся как тирана, но выполняют как положено.
Пройдя по коридорам и опоздав минут на пять, Этингер уже на подходе учуяла Арну. Запах ее табака тяжело было с чем-то спутать, так что бессмертная спокойно вошла в кабинет Сильвы, тут же услышав как ведется разговор, поэтому, пока мужчины не прервались, бесшумно прошла на каблуках, положила папку с бумагами на подписание слева, затем обошла и заняла свое место по правую руку. Когда же присутствующие прервались, Саломея мягко улыбнулась:
- Добрый день.
Задавать вопрос на тему "какого хрена я понадобилась" она посчитала моветоном.

Арна порой искренне не понимала, по каким таким причинам и неисповедимым путям Господним она оказывалась в тех или иных местах. Например, сейчас — между главой временного правительства и его руками — правой и левой respectfully — ей оставалось только сидеть, скрестив ноги и с неудовольствием отмечать, что ее время явно следовало употребить более продуктивно. Иерархическую муштру Арна могла признать только в рамках лаборатории и своего отдела; остальное представлялось ей объектом чуждым ее сфере компетенции. Первое предположение, которое в данной ситуации виделось ей логичным — нужны конкретные узкие знания, скорее всего связанные с доктором Мидо, которые из нее хотели выудить. Хотели, но не из нее.

Арне в целом не впервой становиться невидимкой: если начальство хочет игнорировать слона в посудной лавке, не ей мешать. Может быть, таким образом, без прямого обращения, им было проще отрабатывать повестку вечера; вопрос что Арна тут забыла, впрочем, с каждой минутой зрел все больше. Тема, конечно, способна заинтересовать любого, поэтому со слабой надеждой и такой же невыразительной мимикой ей остается только внимать.
Вчитаться в куцые записки и отчеты ей не дали — нельзя задерживать очередь — поэтому Арна пробежалась по ним достаточно поверхностно: ей достаточно вычленить методологию, чтобы понять, что являлось целью конкретного исследования, благо доктор имел привычку делать достаточно подробную документацию. Не спи она крепким мертвецким сном, кто знает, были бы эти отчеты сделаны ее рукой?

Документы относились, по сути, к эпохе пионерии в сфере БОР-паразита: между запросами «как победить кошмаров» и целью проекта Королева лежала огромная пропасть и практически попытки совладать с селективными факторами наугад. Конечно же, дети стали идеальным подопытным материалом — не только потому что половина мира удачно осиротела: лабильная психика и меньший багаж воспоминаний, возможность легко контролировать и подчинять, рост при сопаразитическом существовании, более крепкое здоровье. После экспериментов над сиротами в его приюте, конечно же он пошел от знакомого тезиса в условиях дефицита. Доктор много чего делал под носом у коллег и спонсировавшего его правительства — это не новость. Умение проследить зачем он это делал — довольно редкое, сказать по правде.

Арна даже хотела как-то прокомментировать прочитанное, но тут заговорил полковник: не осталось ничего кроме как передать планшет дальше и, прикрыв глаза, подпереть пальцами подбородок. В конце концов, это его спросили.

В конце концов, не ему ли лучше знать?